Что делает Россия?

Hürriyet / Таха Акйол (Taha Akyol)  — 22 марта 2017

Не будем возвращаться слишком далеко назад, а посмотрим на ход событий, начиная с 1 марта.

1 марта. Министр иностранных дел Мевлют Чавушоглу (Mevlüt Çavuşoğlu) отметил: «Если Партия «Демократический союз» (PYD) не уйдет из Манбиджа, мы нанесем удар».

3 марта. Российские военные соединения вошли в Манбидж. PYD передала управление Манбиджем дамасскому режиму. Такое заявление сделал глава оперативного управления Генштаба ВС России Сергей Рудской. Силы режима тоже вошли в Манбидж.

6 марта. Официальный представитель Пентагона Джефф Дэвис (Jeff Davis) объявил о размещении американских военных в Манбидже. Он отметил, что их цель — препятствовать столкновению сторон, не относящихся к ИГИЛ (запрещена в РФ — прим. ред.), и засвидетельствовать, что ИГИЛ была устранена из Манбиджа.

Очевидно, эти военные события во многом помешали Турции провести операцию против PYD в Манбидже. Так, в последние дни мы не слышим заявлений в духе «мы ударим по PYD в Манбидже».

Сирийская федерация?

После военных событий обратимся к политическим.

9 марта. Вслед за американскими военными российские военослужащие тоже позировали перед камерами с эмблемами PYD / Отрядов народной самообороны (YPG) на рукавах.

10 марта. Президент Эрдоган после переговоров, проведенных в Москве, отметил, что Путин не благосклонен к PYD.

17 марта. Курды, сторонники PYD, одобрили «федеральную систему» в Африне, Джизре и Кобани. В проекте конституции Сирии, обнародованном 1 февраля, Россия обозначила «культурную автономию для курдов», а замминистр иностранных дел России Сергей Рябков в своем выступлении 29 февраля отметил, что Сирия может стать федерацией.

20 марта. Reuters сообщило, что в Африне, который находится под управлением PYD, Россия создаст военную базу. Россия же отметила, что создаст не базу, а центр мониторинга режима прекращения огня. Но по телевидению сообщалось, что в Африне Россия разместила сильный военный контингент с бронетехникой. Отмечалось, что русские будут осуществлять «военную подготовку в регионе».

Союзники PYD!

Становится понятно, что между Москвой, Дамаском и PYD существует некое соглашение, при этом Америка настаивает на поддержке PYD. Более того, Россия, заходя еще дальше, официально использует понятие «федерация» применительно к Сирии.

В Москве до сих пор официально работают офисы PYD / Рабочей партии Курдистана. В интервью «Российской газете» 23 марта 2016 года российский генерал, задействованный в российской операции в Сирии, Александр Дворников заявил, что Россия «обучает не только сирийскую армию, но и силы PYD».

Благодаря операции «Щит Евфрата», которую проводят наши военные, неся потери, позиции Турции на поле боя укрепились. Но все военные операции, в конечном счете, должны давать политические результаты. Вопрос о том, какая Сирия возникнет, жизненно важен с точки зрения безопасности Турции в долгосрочной перспективе.

На данный момент очевидно, что Россия и Асад окрепли в Сирии, и действуют они по соглашению с PYD. Барзани с самого начала утверждал, что PYD состоит в тайном сговоре с Асадом. Обама придавал значение только борьбе с ИГИЛ и поддерживал PYD.

Потребность в дипломатии

Является ли картина, возникшая в Манбидже при участии России, Америки, Асада и PYD, сигналом о будущем Сирии, мы не знаем. Самое худшее — если Анкара будет одержима психологией «осажденной крепости», «борьбы против великих держав», героической доблестью. Еще никогда в нашей истории мы не воевали против великих держав в одиночку. Турция ни в коем случае не должна остаться в одиночестве в своей сирийской политике.

Путин нас не критикует, но не отменяет полностью торговое эмбарго, введенное против Турции! По выражению экономиста Ибрахима Кахведжи (İbrahim Kahveci), «мы покупаем у русских С-400, но не можем продать даже огурцы». С Россией мы должны дружить, но давайте также понимать политику Путина.

Мы должны избегать тотального конфликта с Западом и развивать такую дипломатию, которая делает акцент на наших общих интересах. Словом, именно дипломатия должна лежать в основе нашей внешней политики.